Дао не делает ничего, однако ничего не остаётся не сделанным.
/Дао-Дэ-Дзин, 37/
До выхода из дома осталось полчаса — достаточно, чтобы вбить в эти клавиши и оставить в прошлом немного бессвязного текста. Я хочу, чтобы один раз ты прочёл этот монолог. Потому что, сказав однажды, я к нему уже не вернусь. Сказать: и убить только что сказанным то, что когда-то составляло картину мира. Моего мира.
Сегодня, 29 февраля 2004 года, прошлое напомнило мне кадры из фильма "Форест Гамп": череда президентов, кухонных разговоров, потрясений, людей которые обращаются к тебе за помощью.
Вчера.
Вчера, я получал на почте пакет с "рассыпухой" схемы "Балтика".
Вчера, я писал на Бейсике файловый менеджер (не было файловых менеджеров, и слова такого не знали).
Вчера, я ехал в незнакомый конец города, чтобы подключить к незнакомому телевизору компьютер, которого никогда не видел.
Вчера, два дисковода Teac, у Серёжи Курбатова — это было недостижимо (позднее их у него стало целых четыре, и всем сразу потребовалось копировать по две дискеты одновременно).
Корпуса, вырезанные народными умельцами из цельных кусков дерева, разукрашенные резьбой (позже стали пользоваться выжигателем!). Контактные джойстики, корпус которых представлял собой два маленьких кусочка плексигласа, соединённых четырьмя винтами, пропущенными во втулки, с ручкой, выточенной на токарном станке.
Вы спросите: — А где была кнопка?
— Отдельно!
И это были самые лучшие и самые прочные джойстики в моей жизни.
Когда это было?
На улице Советской, дом 3, в обычной коммунальной квартире жил автомеханик Яков Паршиков. Это был зажиточный по советским меркам человек: у него была видеодвойка с телевизором, привезённые из-за бугра, очень большие колонки, двухкассетник "Нота", бобинник "Юность", верстак, паяльник и очень маленькая комнатка.
Он удачно развёлся, и это дало ему возможность чувствовать себя в 46 лет свободным от обязанностей по отношению к окружающему миру и повзрослевшей дочке (периодически приходившей клянчить деньги). Профессия и избыток свободного времени давали возможность не отказывать себе в игрушках и иметь чрезвычайно обширный круг общения. В маленькой комнатке, с окном, выходящим в обычный ленинградский двор-колодец, собирались вечерами Scorpion & Ko Hackers Group.
Разрушающееся здание из красного кирпича в центре города закрывает от меня дом, в котором я только что пил приличный кофе. На мне тонкая болоньевая куртка, в кармане её лежит дискета, на ней записано "Satisfaction megademo". Я лечу домой как на крыльях: дискета — это сейчас самое драгоценное моё имущество. Подумать только! За каких-то 3 года появилось столько хороших программ: сначала "Copy-Copy", потом "MOA-Service", затем "DCU", и, наконец, эдакое чудо! Я уже видел польскую чёрно-белую анимацию (целых два меняющихся кадра, эта анимация крутилась на каждом мониторе, в каждом ларьке на радио-рынке — просто больше показывать было нечего). Но с появлением "Satisfaction" всё изменилось. Из чьих-то закромов всплыли "Shock megademo" и "Lyra", написанные гораздо раньше, и теперь, все три программы продавались на каждом углу. Можно было купить их по отдельности, а можно было вместе с "Drink'em All!" в нагрузку, но дороже.
Чем отличаются вчера и сегодня? Я уверен: люди были умней, люди были добрей и люди были терпимей друг к другу. Но это были те же самые люди, или не те? Что нас изменило? Когда Женя Соболев и Денис Савич "потрошили" "Dizzy-X" никто не был особенно зол. Позднее, Криса помнится искали с собаками. Сейчас никто особенно не помнит, но тогда была кем-то сказана фраза (и её многие потом повторяли): "Здесь, в Питере, все свои люди, всегда можно договориться". Позднее мы повзрослели и договариваться разучились. Да и говорить стало уже особенно не о чем.
Тимофей Lapo сказал: "Последний выстрел". Вчера, он учился пить водку, а я только что пришёл к Алексею Воскресенскому (Las Jackwolf) на его первую сценерскую пьянку. Последний ещё не начал писать свою первую intro, но уже пил с теми кто пытался её написать. Было изведено очень много бумаги на описания того, как именно должны прыгать по экрану шарики. Было исчиркано очень много книг (когда они стали появляться, питаясь распечатками переводов с радио-рынка). Мне тоже нравилось комментировать текст сносками типа: "Гон!" — чувствуя себя "стариком", хотелось казаться умнее и значительней авторов переводов, а авторы частенько ошибались.
Меня окружают незнакомые и полузнакомые люди. У меня есть личный враг — обманувший доверие и вышедший из группы музыкант Arno (не надо рифм!). Но тем, кто меня сейчас внимательно слушает, я рассказываю совсем не об этом: новая версия многозадачной операционной системы DOMEN OS написанной Максимом Ганнутиным уже включает в себя иконки нарисованные мной, а планы на будущее огромны! Новый редактор электронного журнала "ZX-Format" вручает мне авторскую дискету — в номер вошла моя статья о наших релизах и наших будущих совместных планах. Но игре "Экспансия" так и не суждено было появиться на свет…
Лавируя между лотков всюду видишь знакомые лица. Не так как раньше: раньше лица были большей частью незнакомы, но кто отказал бы в помощи 12-ти летнему парню недавно взявшему в руки паяльник? Теперь не то: на ветру гордо реют полотна "Viks", "X-Trade", по толпе особенно плотной посреди пустыря угадывается ларёк Серёги Зонова — гордости города на Неве, родившего (не без помощи Nemo) вслед за чередой весьма своеобразно разработанных схем (Ленинградка, Композит, Композит+) сверхпопулярный Спектрум-совместимый компьютер Scorpion ZS 256. Подходишь к знакомому с вопросом, и попутно узнаёшь сколько стоит час его личного времени в валютном выражении. Что поделаешь — рынок, в стране теперь новые отношения.
Кажется, тогда и начался закат платформы. И вот, я уже смотрю на цыган продающих ковры, на павильоны забитые PC-совместимым хламом, на секонд-хэнд пополам с ржавыми деталями, на охрану с осатанелыми лицами, на самодовольных хозяев жизни, на сцену в центре рынка, где под фонограмму открывает рот "певица", на надувную рекламу конструктора LEGO размером с хороший трёхэтажный дом — здесь за отдельную плату прыгают дети посетителей.
Дискетированные программы окончательно вытеснили кассетные версии, но даже в 1999 году, на станции метро "Ладожская" продавались программы для Sinclair ZX-Spectrum на кассетах. И тогда, и позже, я встречал людей переводивших игры с дискет обратно на кассету, снабжавших их собственными загрузчиками, защитой, и рассылавших кассеты по почте. Процесс лишённый всякой логики с точки зрения сегодняшнего тинэйджера. Хотя только сейчас, по прошествии 7 лет мне становиться понятным, что всегда есть и будут люди которые держатся за прошлое особенно крепко. Идея которую они несут в себе, неистребима в принципе, до тех пор пока они живы. Это не фанатизм, скорее название этому явлению ещё не придумано. Если судить поверхностно, то можно было бы назвать их динозаврами нашего мира, и я не думаю, что это исключительно русская ментальность. Тысячи людей в этом мире так и не смогли (или не захотели) адаптироваться к новому компьютерному рынку. Даже в этой стране, где рынок всегда был особым и своеобразным.
На улице Cоветской, дом 3, жил человек без профессии Иван Коновалов. Но это уже совсем другая история…
